[ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА]

Теперь поговорим о земельной ренте.

Собственно, основные идеи, которые касались этого

явления экономического, были разработаны еще до Адама Смита.

Более того, в «Богатстве народов» Адама Смита хоть и есть большая глава о ренте,

эти идеи даже не были востребованы.

И у Адама Смита есть некая путаница на этот счет.

Речь шла о том,

что уже в работе известного нам Джеймса Стюарта

1767 года появляется идея так называемой экстенсивной ренты,

то есть ренты, связанной с падением отдачи на вложенный

капитал по мере освоения все более худших земель.

У Маркса потом появляется термин «дифференциальная

рента 1» для обозначения этого явления.

Практически в то же время тоже известный нам автор Жак Тюрго во Франции

разработал идею интенсивной ренты, то есть он писал о том, что динамика отдачи

от дополнительных вложений в ту же самую землю сначала растет, а затем падает.

Но, если отвлечься от этого первоначального эффекта роста, то,

как и в первом случае, речь идет о том,

что дополнительные вложения ведут к меньшей отдаче.

У Маркса это называется «дифференциальной рентой 2»,

то есть Маркс увидел, что эти явления очень сходны по своим

экономическим последствиям, практически одинаковы.

Вот это понимание, повторяю, как-то прошло мимо Адама Смита и было

востребовано чуть позже, уже в начале XIX века.

Дело в том, что в этот период тема ренты обострилась и в общественном сознании.

Почему?

Росло население, это вело к и росту

импорта, росту производства,

но одновременно население росло порой даже быстрее,

и это привело к росту цен на сельскохозяйственную продукцию.

В начале XIX века в течение 9 лет рост был в 2 раза.

Мы понимаем, что хлеб был главным предметом питания,

и рост цены хлеба в 2 раза для людей,

которые тратили на пропитание практически весь свой доход,

это было очень тяжелым изменением, и это вызывало, конечно,

большую общественную реакцию в Англии прежде всего.

Более того, здесь ситуация обострилась тем,

что после прекращения так называемых наполеоновских

войн между Францией и Англией,

которые сами по себе способствовали росту цены на хлеб в Англии,

поскольку Наполеон пытался блокировать внешние связи Англии,

и Англии пришлось жить своим хлебом, выращивать свой хлеб.

После завершения наполеоновских войн возникла проблема,

как дальше быть в торговле зерном.

И в Англии было очень мощное сельскохозяйственное лобби,

которое добилось принятия так называемых хлебных законов.

В соответствии с этими законами был ограничен

ввоз хлеба в Англию в тех случаях,

когда цена хлеба не поднималась до определенного уровня.

Если она достигала этого уровня, тогда этот запрет снимался,

и можно было импортировать хлеб из других стран.

Но этот уровень был так установлен,

что практически он был запретительным, и импорта зерна в Англию не было.

То есть в Англии искусственно теперь уже поддерживались высокие цены на хлеб.

А почему?

Ну, это было, конечно,

в интересах этого сельскохозяйственного лобби, и представители

этого лобби они аргументировали это целым рядом соображений.

Ну, во-первых, они говорили, что Англии негоже зависеть

от импорта зерна из стратегических соображений.

Во-вторых, за этим, конечно же, стояла и иногда

звучала эта мысль, что в период высоких цен на

зерно и необходимости кормить страну своим хлебом были сделаны серьезные инвестиции

в как раз разработку не очень плодородных земель.

Издержки там были высокие, и можно было разрабатывать эти земли только потому,

что была высокая цена на хлеб.

И, соответственно, если она сейчас упадет, то все эти инвестиции будут потеряны.

Наконец, высказывались и мнения о том,

что если хлынет поток импортного, дешевого зерна,

то это скажется на заработках бедных людей, и они пострадают от этого.

Вот все эти аргументы высказывались сторонниками

этих хлебных законов, но сформировалась и другая партия,

которая отстаивала необходимость отказа от этих законов, отмены этих законов.

Это была прежде всего партия, состоящая из предпринимателей промышленников,

торговцев, которые как раз страдали от того, что повышенная цена на хлеб

вела к повышению цены труда и повышению всех цен товаров,

которыми они торговали, в том числе на внешнем рынке.

Это создавало для них серьезные препятствия для расширения такой торговли.

Последний аргумент, связанный с заработком бедных людей,

очень интересно был связан как раз с тем, о чем мы только что говорили,

о принципе зарплаты на уровне прожиточного минимума.

Один крупный банкир того времени так описывал эту ситуацию.

«Об интересах рабочего смешно говорить.

Будет цена 80 или 120 шиллингов,

они могут рассчитывать только на сухую горбушку и в том, и в другом случае».

То есть как бы это был аргумент,

чтобы не высказывать такого рода доводов.

То есть если у нас зарплата на уровне прожиточного минимума,

упадет цена хлеба, да, упадет цена и труда.

Но на горбушку хлеба все равно бедняк заработает.

Придется ему платить этот прожиточный минимум.

Поднимется цена на хлеб, тоже ничего не изменится,

просто соответственно поднимется и заработная плата простого рабочего.

Так что реально речь шла о борьбе интересов двух

сил земельных собственников и буржуазии,

представителей как раз промышленности, ремесла, торговли.

Это была борьба, и она сыграла очень большую роль,

вообще говоря, в развитии политической экономии.

Вокруг нее во многом формировалась классическая политэкономия.

И вот в разгар этой борьбы в начале XIX века в феврале 1815 года выходит,

почти одновременно, целых три работы, посвященных ренте.

Среди авторов были уже известный нам Мальтус, два других экономиста,

о которых я сегодня не буду говорить, хотя их работы тоже были очень содержательны,

и автора, о котором мы как раз сейчас будем говорить больше всего,

Давид Рикардо, крупнейший представитель классической политэкономии,

лидер этого направления, так сказать,

в течение всего XIX века и при жизни, и после своей смерти.

Собственно, мы сейчас и должны несколько слов сказать об этом человеке,

прежде чем продолжим разговор, собственно, о ренте.

Давид Рикардо начал работать с 14 лет.

Его отец был брокером,

и он как бы стал осваивать это брокерское ремесло с малых лет.

Но в 21 год женился на девушке из квакерской семьи.

Семья Рикардо была еврейская семья, и вот эта женитьба привела к тому,

что он был вынужден порвать со своей семьей,

оставить иудейскую религию, порвать с иудейством,

и отец его, собственно, вынудил уйти и из семейного бизнеса.

То есть в 21 год он остался сам перед вот этим внешним миром.

Но опыт работы в брокерской конторе помог, и он стал сам играть на бирже.

и оказался очень успешным игроком на бирже.

Забегая вперед, скажем,

что среди крупных экономистов было не так много успешных бизнесменов.

Вот еще в XX веке был Джон Мейнард Кейнс, тоже успешный игрок на бирже,

но Дэвид Рикардо, наверное, был самым успешным в этом отношении.

И потом есть интересное свидетельство его одного друга, уже после смерти Рикардо,

который рассказывал о том, что он как-то поинтересовался у Рикардо,

как ему удавалось вот быть успешным игроком на бирже,

и якобы он ответил вот двумя обстоятельствами.

Он говорит, что «я всегда довольствовался малым, я никогда не ждал,

когда мои купленные акции вырастут еще и еще, достаточно,

чтобы они чуть-чуть выросли и дали мне хоть какой-то доход по сравнению с тем,

что я их покупал, я их сразу продавал.

Потом продолжался этот процесс, и это было первым фактором моего успеха.

А второй фактор пришел сам по себе.

Потому что когда выяснилось,

что я успешно играю на бирже, то другие брокеры

стали ко мне присматриваться и часто следовали моему примеру.

В результате я имел вот это преимущество первого хода, а те, кто шел за мной,

иногда им это тоже помогало, а иногда и не очень.

Но удача первичная стала причиной новых моих удач».

Вот это то, как он сам объяснял свои успехи.

Но наряду вот с успешным бизнесом он или, точнее, благодаря этим успехам,

он вошел уже в круг влиятельных людей, стал членом Парламента в

начале XIX века и в Парламенте он стал очень активным членом этого Парламента.

Он участвовал во всех дискуссиях, прежде всего по проблемам экономической политики,

и вот таким первым громким выступлением Рикардо в этом новом качестве

стал его небольшой памфлет «О высокой цене слитков...» в 1809 году.

1809 год это когда как бы Рикардо заявляет о себе как о

квалифицированном авторе по экономическим вопросам.

Следующий сюжет этого типа как раз и был 1815 год и его работа о ренте.

Потом, в 1817 году он обобщил

эти свои исследования и выпустил свою главную и единственную книгу «Принципы

политической экономии и налогообложения», который собственно и вошел в историю

экономической науки и британского общества и так далее.

Так что вот это несколько слов о Рикардо человеке.

Теперь о его теоретическом вкладе.

Вот в этом памфлете 1815 года,

который назывался «Очерк о влиянии высокой цены хлеба на прибыли»,

как раз и разрабатывается его теория ренты.

Эта теория разрабатывается в том, что потом получило название «зерновой модели».

У Рикардо, конечно, не было никаких графиков, и я их здесь сейчас изображу

для того, чтобы проще объяснить основную идею его работы.

Зерновая модель означает,

что он оперирует только натуральными величинами.

Единственным товаром, единственным продуктом в этом

условном обществе выступает как раз хлеб, зерно.

Зерном платится заработная плата, в виде зерна выплачиваются прибыли,

ренты и все прочее.

И продукт тоже измеряется зерном.

Это снимает вопрос о денежной цене.

Проблемы, связанные с деньгами, здесь просто остаются за бортом.

Так вот, чтобы понять логику этой модели, «зерновой модели» Рикардо,

мы должны себе представить, что все земли, скажем, страны, там,

Англии или какой-то другой, условной страны,

разделены на равные участки и ранжированы по плодородию.

Вот на этой схеме самой и они как бы расположены по

горизонтальной оси, и к ним, к каждому этому участку,

применяется равное количество ресурсов.

Они там назывались «капитал-труд», то есть это труд, вооруженный какими-то

средствами производства, и в этом смысле это «капитал-труд».

Так вот, самый плодородный участок находится рядом с нулевой отметкой,

с центром координат.

И последующие участки все менее и менее плодородны.

Соответственно, линия, которая соединяет две оси,

это линия падающей отдачи от падающего

урожая на те ресурсы, которые вложены в землю.

Значит, на самом плодородном участке они максимальные, в дальнейшем они снижаются,

снижаются и снижаются.

Значит, как будет делиться этот произведенный продукт?

Первый вычет из этого продукта — нужно оплатить

заработную плату работников, которые, собственно, и выращивают этот хлеб.

И отсюда первая горизонтальная линия заработной платы,

минимальный уровень заработной платы, ведущей к точке C в данном случае.

Вторая линия это линия, соответствующая прибыли фермера.

То есть фермер работает за вот этот доход,

и, значит, соответственно, часть урожая оставляет себе.

Подразумевается, что так же как и на рынке труда,

так же и на рынке предпринимательской деятельности существует некая конкуренция,

свободная конкуренция, которая ведет к тому, что и зарплата рабочего,

и прибыль капиталиста, они выравниваются во всей этой экономике,

и это средняя прибыль не только в аграрном секторе, но и во всей экономике.

Значит, она задана вот теми условиями конкуренции,

которые сложились в этой стране.

Вот с этими предпосылками мы можем себе представить теперь,

проанализировать ситуацию на участке K1.

Этот участок означает,

что мы можем получить урожай вот в соответствующей точке A.

И этот урожай позволит нам расплатиться с рабочими и получить среднюю прибыль.

Ренты, никакого дополнительного дохода этот участок не дает.

Если эта земля сдается в аренду, то хозяин этой земли ничего не получит,

никакого дохода, то есть у него нет стимула даже сдавать ее в аренду.

Но это, во всяком случае, крайний случай, если чуть-чуть влево,

то уже какой-то доход будет, и эта земля может быть сдана в аренду.

Если вправо от точки A, то уже точно эту землю никто не будет обрабатывать,

культивировать.

Если мы возьмем точку K2, K0, точнее, прошу прощения,

K0, выводящая к точке A1, то в этом случае да,

здесь есть и зарплата, есть возможность выплатить и зарплату,

получить прибыль и иметь некий остаток, и Рикардо предполагает,

что вот этот остаток и составит, собственно говоря, ренту.

Рента составляет вот этот треугольник выше средней нормы прибыли.

Рента будет максимальной на самом плодородном участке, ну,

и минимальная на крайнем обрабатываемом участке земли.

Вот это как бы базовая схема, которую излагает Рикардо.

Какие выводы из этой схемы можно сделать?

Логика «зерновой модели» у Рикардо сформулирована знаменитыми словами

«Не потому хлеб дорог, что платится рента, а рента платится потому, что хлеб дорог».

То есть причинная связь здесь идет от цены.

Вот цена фиксирует тот участок, который позволяет,

который можно разрабатывать с выгодой для фермера.

И все земли, которые лучше, они дают эту самую ренту.

Какая будет цена, такая будет и рента.

Будет цена чуть выше, значит, лучшие участки

дадут еще больше дохода, будет ниже, значит, дадут меньше дохода.

Вот и все, очень простая логика.

Но вывод для Рикардо важный был в другом,

что цена товара, в данном случае хлеба, от ренты не зависит.

Потому что цена определяется на вот этом предельном участке,

который не дает никакой ренты.

И это значит, что из формулы цены товара ренту,

которую Смит включил в эту цену товара, можно вообще исключить.

И это сильно облегчает теоретическую задачу Рикардо.

Что касается практического, политического вывода, ну, он был для Рикардо очевиден.

«Хлебные законы» надо отменять.

«Хлебные законы» тормозят развитие экономики,

но к этому мы чуть-чуть позже вернемся.

К чему, значит, сводится теория ренты, давайте это зафиксируем.

Если у Смита рента была частью цены наряду с зарплатой и прибылью,

в одном месте так он, по крайней мере, прямо писал, в другом месте, правда, у

него была какая-то странная формулировка, он говорит, что рента входит в цену иначе,

чем зарплата и прибыль, но как иначе, он так и не пояснил.

А вот Рикардо как раз показывает, как иначе она входит в цену,

и он реагирует на эту формулировку, говорит: «Вот здесь Смит был прав».

Значит, как у Рикардо это получается?

У Рикардо, во-первых, предполагается, что с худших участков,

крайних, которые обрабатываются, ренты вообще нет, то есть в последующем это

стало называться абсолютной рентой, и эта абсолютная рента равна у Рикардо нулю.

То есть у Рикардо вся рента — это рента с относительно лучших участков,

это дополнительные доходы на лучших участках, и то, что получило, повторяю,

позже название дифференциальной ренты.

У Рикардо есть два вида дифференциальной

ренты: экстенсивная и интенсивная, которые, мы уже говорили,

были у более ранних авторов, или выражение Карла Маркса «диф.

рента – I» и «диф.

рента – II».

И, наконец, вот тот факт, что цены на продукты земли соответствуют

условиям на худших участках, где рента равна нулю, это как раз и означает,

что цена товаров не зависит от ренты, и из формулы цены ренту можно исключить.

Рикардо, конечно, не только эту теоретическую задачу преследовал,

хотя она ему очень помогла в выстраивании теории.

Для него теория ренты была и важнейшим основанием для представления о том,

как будут вообще развиваться события в английской экономике.

Вернемся к нашей схемке.

Допустим, а, собственно, это было реалистичное допущение,

действуют эти «хлебные законы» и растет население Англии.

И его надо кормить, это население.

Как можно кормить?

Надо идти на худшие земли.

То есть нам приходится разрабатывать земли,

которые раньше не разрабатывались, худшие.

Что это означает?

Это означает, что нам нужно сдвигаться на такие земли, которые по

прежним условиям не будут давать средней прибыли, ну, скажем, в точку B.

Средней прибыли они вроде бы не дают.

Но мы должны вспомнить, что это «зерновая модель», натуральная,

а что происходит, когда спрос превышает предложение?

Растут цены, это очевидно.

И если растут цены на хлеб, то растут цены и на труд,

поскольку это главное средство пропитания для рабочего,

а если растут цены на труд, то это означает,

что возникает давление издержек производства,

и, следовательно, прибыли начинают уменьшаться.

И точка B на вот этой второй схемке означает,

что в результате распахивания и использования худших земель и повышения

издержек производства хлеба это приводит к снижению, прежде всего, прибыли.

Поскольку снижать зарплату нельзя, измеренную в натуральном выражении,

это прожиточный минимум, некуда ее снижать, значит, единственная возможность,

единственный выход из положения — это то, что во всей экономике

будет снижаться средняя прибыль и, соответственно, расти рента.

Земельные собственники будут рады, предприниматели будут в отчаянии.

Мы можем продолжить эту логику до точки C, и тогда окажется,

что прибыли вообще не будет, она будет равна нулю.

Вот такое состояние в перспективе, которое могло возникнуть,

когда прибыли станут равны нулю и пропадут всякие стимулы к росту,

к инвестированию, вот это больше всего пугало Рикардо и многих его сторонников.

Они говорили, что может наступить так называемое

стационарное состояние в экономике, экономика без роста.

И это было такой угрозой, собственно, которой главным образом

и аргументировали сторонники отмены «хлебных законов», что их нужно отменить.

Потому что если их отменить, то вот эта тенденция к снижению средней нормы

прибыли будет, по крайней мере, отодвинута во времени, по крайней мере,

ослаблена, и это может спасти ситуацию.

Так что Рикардо выступил как такой пессимист.

Развитие событий ведет к тому, что придется, — население-то будет расти,

по Мальтусу, — и придется распахивать рано или поздно эти худшие земли,

и прибыль будет падать.

И если она упадет так низко, то рост остановится.

[ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА]

[ЗАСТАВКА]

Лекция 2.8. Теория земельной ренты: предыстория

История экономической мысли (History of Economic Thought)

与讲师见面