[ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА] Как мы видели в предыдущем фрагменте, эффективность института во многом определяется эффективностью того механизма принуждения или тех санкций, которые лежат в основе этого института и сопровождают, поддерживают действие введенного правила. Давайте рассмотрим эту проблему на более детальном анализе торговых стратегий двух торговых сообществ средних веков — сообщества магрибов и сообщества генуэзцев. Действительно, если говорить о двух этих сообществах, они представляют собой очень разные примеры ориентации на механизм принуждения к следованию правил, которые решают, казалось бы, очень сходные проблемы. Мы говорим здесь о Магрибе. Я напомню, что Магриб располагался на той территории, которую сейчас занимает современный Тунис, и Генуя, которая находится в Северной Италии. Действительно, давайте рассмотрим взаимоотношения между купцами, владельцами товара и агентами, которые занимаются реализацией этого товара на длинных расстояниях. Во многих случаях мы говорим о перевозе товара через океан, через море через существенные территории. Купцу надо продать имеющийся у него товар на другом берегу, в другой стране и так далее. Для этого он нанимает агента. Агент может вести себя либо честно, либо оппортунистически. Что в данном случаем мы понимаем под оппортунистическим поведением агента? Это очень простая вещь: если вы как агент получили определенный товар, который вам нужно доставить далеко-далеко за море, то вашему контрагенту, в данном случае купцу, очень сложно проверить, почему этот товар не был доставлен, почему он не получил деньги? Потому что вы попали на корабле в бурю, потому что вы попали в шторм, на вас напали пираты или вы просто присвоили этот товар себе? Установить это очень сложно. Поэтому в данных взаимоотношениях могут процветать различные виды оппортунизма. Иными словами, для купца поведение агента ненаблюдаемо. Для агента это, в свою очередь, создает широчайшие возможности по нечестному поведению. Как решать эту проблему? Как решалась проблема оппортунизма? Интересно, что магрибы и генуэзцы решали эту проблему по-разному. В случае магрибов для решения этой проблемы сформировался институт коллективного наказания, который опирался на распространении информации о девиантном поведении внутри группы. Действительно, купцы — магрибцы, которые владели товаром, очень часто выступали и агентами для других купцов. Иными словами, они возили как свой товар, так и товар по заказу других купцов. В случае, если они вели себя оппортунистически, и факт этого оппортунизма становился известным, то наказание носило репутационный характер. Информация о девиантном поведении распространялась среди этого небольшого сообщества, и в следующих случаях данного купца уже никто не нанимал на роль агента. Иными словами, такое наказание носило коллективный характер, не было зафиксировано формально и основывалось исключительно на репутационных механизмах. Генуэзцы в то же самое время решали практически такую же проблему. Однако решали ее принципиально иным образом. Они ориентировали свои механизмы борьбы с оппортунизмом не на коллективные действия, связанные с репутацией, а на формирование тех механизмов, которые применялись третьей стороной, а именно судами. Контракт, который был между купцом и агентом, представлял собой контракт индивида с городом. И такие механизмы наказания были связаны с минимальным влиянием социальной группы на индивида, а с нахождением, напротив, индивида в поле деятельности и влияния третьей стороны, а именно, судов. В результате в Генуе начала формироваться очень мощная система торгового права. Об этом примере, примере того, каким образцом магрибцы и генуэзцы решали одну и ту же проблему оппортунизма в торговых взаимодействиях, можно почитать в статье Авнера Грейфа, ссылка на которую приведена на данном слайде. Мы еще вернемся к этом примеру, когда будем говорить о влиянии экономических институтов на общественное благосостояние и посмотрим к чему, к каким долгосрочным последствиям привел такой выбор и для той, и для другой цивилизации. Интересно, что контроль со стороны социальной группы (мы говорим о том механизме контроля, который в предыдущем примере использовался в торговых взаимоотношениях магрибцами), может быть, действительно, очень-очень действенным. В статье Колина Камерера и Эрнста Фера авторы рассматривают эксперименты, лабораторные эксперименты, которые проводились для иллюстрации этого тезиса. В рамках этого эксперимента участникам его предлагалось сыграть в игру, очень похожую на дилемму заключенных, которую мы рассматривали в рамках этой лекции. Однако эта дилемма заключенных возникала не между двумя участниками взаимодействия, в ней участвовало большое количество участников n. Каждый участник принимал участие в данном взаимодействии неоднократно на протяжении 20 периодов. Это позволяло ему в принципе корректировать собственное поведение в зависимости от того, какой выигрыш приносило ему его поведение в предыдущих раундах. Чем интересен эксперимент, который описывается в этой работе? В нем, начиная с 11 периода, то есть фактически с середины игры, участникам взаимодействия предлагалась возможность наказания других участников взаимодействия, ведущих себя некооперативно. Иными словами, если участник взаимодействия видел, что другие выбирают некооперативную стратегию, он мог с некоторыми издержками для себя, естественно, наказать других участников. К чему это привело? Это привело к очень интересной динамике. Это привело в тому, что на первой части взаимодействия, то есть до 11-го периода, тогда, когда наказания со стороны других участников взаимодействия не были возможны, кооперация падала от периода к периоду. По горизонтали вы видите отложенные периоды от первого по 20-й, по вертикали отложен уровень кооперативности индивидов, то есть доля индивидов, выбиравших кооперативное поведение в каждом из периодов. Мы видим, что изначально уровень кооперации был уже сравнительно невысокий. Кооперативное поведение выбирало порядка 40 % участников, однако дальше те участники, которые вели себя изначально кооперативно, видели, что кооперативная стратегия не приводит к хорошим для них результатам, и тоже снижали свой уровень кооперации. Другое дело, что когда возникла возможность наказывать других участников взаимодействия за некооперативное поведение (это произошло, я напомню, с 11-го периода), мы видим что имел место сначала скачкообразный рост в кооперативности поведения участников, и этот рост продолжился по мере продолжения игры. Таким образом, возможность наказания, возможность применения санкций со стороны самих участников взаимодействия, а не третьей стороной, тоже является важным действенным механизмом влияния на выбираемую стратегию индивидов и на поддержку существующих институтов. Таким образом, системы принуждения могут быть устроены по-разному. В принципе, одной из сторон, осуществляющей контроль за соблюдением правил, может быть сам актор. Действительно, мы часто соблюдаем правила не потому, что над нами довлеют системы формального принуждения, системы неформального принуждения или на нас давят другие участники взаимодействия. Мы часто это делаем потому, что это либо просто выгодно нам самим, либо потому, что мы сами несем издержки, потери внутренней полезности, связанные с нарушением нами правил. С другой стороны, иной системой, осуществляющей контроль за соблюдением нами правил, могут быть сами другие участники данного взаимодействия, когда контроль происходит со стороны других участников нашего стратегического взаимодействия. Мы только что разобрали соответствующий пример с экономическим экспериментом. В данном случае контроль осуществлялся именно другими участниками взаимодействия, и мы видим, как наличие этого контроля существенно изменило динамику кооперации со стороны всех участников взаимодействия. С другой стороны, иной системой принуждения может быть принуждение, основанное на действии социальной группы или окружения, в котором происходит та или иная транзакция, когда системой принуждения является неформальный контроль со стороны данной социальной группы. Мы только что разобрали соответствующий пример, говоря о торговых взаимодействиях магрибцев. Магрибцы основывали свой контроль на неформальном принуждении со стороны социальной группы, поскольку в рамках этой группы распространялась информация о нарушении или соблюдении правил участников взаимодействия. Наконец, еще одной третьей стороной может выступать государство. Может возникать система права, и эта система права носит уже не неформальный характер, а характер формальный, характер организованный. Именно на это ориентировались в решении проблемы кооперации генуэзцы. [ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА]
