0:00
[ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА]
[ЗАСТАВКА]
Итак, Михаил Иванович Туган-Барановский
и проблемы синтеза трудовой теории стоимости и теории предельной полезности.
Два слова о Туган-Барановском, хотя он настолько известная фигура, что я думаю,
что это практически не требуется.
В нашем...
в контексте моей лекции хотелось бы обратить внимание, конечно, на его роль
как преподавателя, как профессора, как профессора Московского университета,
как профессора, как доцента Санкт-Петербургского
университета и его вклад, можно сказать,
в становление личности таких выдающихся экономистов,
как Николай Дмитриевич Кондратьев, например.
И в этом смысле он очень хорош как образец учителя для учеников,
которые будут работать уже в советское время.
Но возвращаемся к проблеме ценности и стоимости.
Возможность синтеза: откуда вообще может взяться основа этого синтеза?
И у Туган-Барановского ответ на этот вопрос достаточно определенный.
Этот синтез основан на этических моментах,
а именно на кантианском нравственном императиве о верховной
ценности и равноценности человеческой личности.
Какая связь между этим нравственным императивом и экономической наукой,
в данном случае трудовой теорией ценности и субъективной теорией ценности?
Связь есть, потому что и там и там трудовая теория ценностей — это труд и
человек, который трудится.
А субъективная теория ценностей — это человек,
который оценивает полезность всех благ и всех вещей.
И поэтому, вообще говоря, этот синтез в данном случае вполне логичен.
Но здесь приведена довольно большая цитата,
которая объясняет вот эту возможность синтеза.
Почему мы рассматриваем весь продукт как созданный только человеческим трудом?
— спрашивает Туган-Барановский.
Почему мы считаем все виды труда сравнимыми между собой?
Потому что мы молчаливо исходили из руководящей этической идеи политэкономии
— верховной ценности и поэтому равноценности человеческой личности.
Вот, собственно говоря, основа синтеза.
Но, разумеется, от таких философских рассуждений нужно переходить
к каким-то более или менее практическим и даже, я бы сказала, теоретическим,
ну и в какой-то степени практическим соображениям.
И, на самом деле, Туган-Барановский еще в 1890 году публикует небольшую статью.
Он совсем молодой еще человек, он совсем недавно кончил университет.
Эта статья посвящена вот проблеме синтеза двух теорий,
и в ней высказывается мысль, что отношения трудовых
стоимостей благ соответствуют отношению их предельных полезностей.
Он показывает эту...
это утверждение, не доказывая его ни в коем случае,
но просто показывает на примере в духе рассуждения Австрийской школы.
Вот там полезность, вот у человека есть некоторый набор ресурса,
совсем необязательно...
любого ресурса, совсем необязательно труда.
И вот он таким образом между двумя благами распределяет этот ресурс.
Ну, через 12 лет после опубликования этой работы его ученик,
Николай Столяров, дал более или менее формальное доказательство
этого тезиса, используя функцию общественной полезности,
очень простую функцию полезности, и ее единственный ресурс — труд.
На самом деле, конечно же, эта сама по себе идея и этот инструментарий,
в то время это уже не было никаким открытием,
и на Западе уже обсуждались соответствующие проблемы, но тем не менее
довольно интересное такое утверждение, которое потом уже много лет спустя
отклик такой находило в различных теориях оптимального управления экономикой.
Дальше.
Вот реализацию этого синтеза,
о котором я сказала и который основан на этическом фундаменте,
она может быть осуществлена только в плановом социалистическом хозяйстве,
представьте себе.
И в 1918 году он публикует работу «Социализм как
положительное учение», в котором...
в которой и пытается показать,
каким образом можно в плановом хозяйстве вот осуществить этот синтез.
В каком-то смысле экономика социалистическая
плановая — это аналог личного хозяйства, где есть один хозяин.
И, собственно говоря, вот эти рассуждения о распределении объема
ресурса между наилучшим использованием этого ресурса с точки зрения
получения максимум его полезности — эта идея вполне
ложится в логику такого хозяйства.
И вот вопрос задачи: оптимизация для всего хозяйства, то есть
наилучший способ аллокации труда между различными способами его использования.
Мы, конечно же, в этом тут же узнаем даже
определение экономической науки, которое в 35-м году было дано Лайонелом Роббинсом.
То есть фактически Туган-Барановский как бы обыгрывает эту идею вот применительно
к плановому социалистическому хозяйству и рассуждает о том,
что план должен учитывать как предельную полезность,
так и трудовые затраты, ну это тоже совершенно логично.
А как же можно определить предельную полезность любого блага?
Ну и тут он делает такой, я бы сказала,
достаточно условный переход — это проблема «нащупывания».
Предлагается механизм «нащупывания»,
то есть в какой-то момент объявляются какие-то цены, которые соответ...
в какой-то момент пропорции...
относительные цены устанавливаются в соответствии с трудовыми затратами,
и рассматривается, как на это реагирует спрос.
И если спрос больше, то, соответственно, цена корректируется и так далее.
То есть, на самом деле, видимо, механизм, который он предлагал,
предполагал для социалистического хозяйства, он где-то напоминает механизм,
в котором работал Вальрас в своих рассуждениях о
поиске равновесных значений цен для экономики совершенной конкуренции.
Далее. Ну,
социалистическое хозяйство на то оно и социалистическое хозяйство,
чтобы у него были какие-то совершенно определенные цели.
И некоторое понимание того, что такое хорошо,
что такое плохо должно было быть отражено в ценах.
И поэтому, с точки зрения Туган-Барановского, в принципе,
цены могут отклоняться от пропорций с трудовыми затратами.
И эти отклонения должны регулироваться обществом в интересах этого общества.
Еще один интереснейший момент,
на который обращает внимание Туган-Барановский — это проблемы денег.
Ну понятно, что в социалистической плановой идеальной экономике никаких денег
вообще быть не должно.
Пропорции, которые всем руководят — это относительные цены,
и, собственно говоря, эти относительные цены совершенно,
совершенно не зависят от единицы измерения.
И для него деньги — это идеальные единицы измерения,
опять же мы возвращаемся к Вальрасу и его идее numéraire.
И вот он пишет о том, что нынешние банковские деньги (ну, вы понимаете —17-й,
18-й год), они являются прообразом возможных денег при социализме,
потому что он считает, что банковские деньги уже настолько не деньги
в смысле товара и настолько оторвались от какой-то
реальности и превратились совершенно в нечто условное,
что вот этот шаг, уже проделанный экономикой,
он очень хорошо приготовил нас к тому, чтобы при социалистической
экономике плановой деньги вообще стали абсолютно условной единицей.
Но и, собственно говоря, вот такой...
такое представление о плановой экономике,
оно у Туган-Барановского ну как бы не выразилось ни в какую строгую концепцию.
В это время на Западе идут достаточно
активные работы в направлении теоретического
обоснования плановой социалистической экономики.
Здесь следует, конечно, указать работы Бароне.
К нему...
с ним связаны, связаны Вильфредо Парето и некоторые другие экономисты,
которые, отталкиваясь от формальной, строгой модели Вальраса,
пытаются каким-то образом включить
идею общественного блага вот
в этот круг вопросов, который обсуждался в свое время Вальрасом.
Поэтому интереснейшие соображения,
которые высказывает Туган-Барановский вот в этой работе,
они как-то несколько оказываются в стороне от
генеральной линии развития экономической теории, которая наметилась на Западе.
И, на самом деле, довольно долгое время о них как-то вообще не очень и вспоминали,
и предпочитали забыть, потому что, с одной стороны,
для марксистов это было вообще нечто экзотическое, а с другой стороны,
для теоретиков-математиков это было не очень интересно.
Но тем не менее мне кажется, что размышления на тему о положительном
смысле социализма в 17-м (1917) и 18-м году — это
само по себе исключительно интересное историческое событие.
Следующий наш герой — Владимир Карпович Дмитриев — первый русский
экономист-математик и его «Экономические очерки», которые начали публиковаться...
Это три очерка.
Первый из них опубликовался в конце XIX века,
потом — во втором году и в четвертом году.
И эти очерки являются одной из так...
тоже являются очень интересной попыткой вот совместить теорию ценностей,
теорию предельной полезности и трудовую теорию ценностей в ее,
скорее, рикардианском варианте.
[ЗАСТАВКА] [ЗАСТАВКА]
[ЗАСТАВКА]
Vladimir AvtonomovProfessor, Head of
Oleg AnanyinProfessor
Natalia MakashevaProfessor
